ВРАГ ЗАШЁЛ С ТЫЛА - 3. ЧАСТЬ 1. ГЛОБАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ КАК ФОРМА СЕТЕВОЙ ВОЙНЫ

[moccbet]

Российское образование под внешним управлением

ФГОС – инструмент «перманентной революции» в образовании

С наступлением «эры Фурсенко» (2004-2012) завершается перевод российского образования под внешнее управление.   Решающим событием тут становится внесение в 2007 г. поправок   в закон об образовании, устранивших препятствия для полномасштабного внедрения «инновационных»  идей.
Во-первых, в соответствии  с ними   был введён   ФГОС (федеральный государственный общеобразовательный стандарт),  утвердивший вместо чётко определённой суммы знаний и понятий мало понятные компетенции. Во-вторых, законодательная власть больше не участвовала в закреплении основных положений стандартов общего среднего образования, то есть исключалась необходимость закрепления стандарта федеральным законом. В-третьих, ликвидировалась трёхкомпонентная  структура школьного учебного плана, отражавшая региональные и местные национально-культурные особенности, то есть всёсодержание образования теперь стало спускаться сверху, из федерального министерства.

Это означало следующее. Общество оказалось  лишено права контролировать через представительные органы власти  содержание общего образования, обязательного для всех детей. Решение вопроса об этом было передано Министерству образования и науки, установки которому, в свою очередь, идут от НИУ ВШЭ, РОСРО, ФИРО и «Эврики», то есть из центров «параллельного управления», которые сами управляются из-за рубежа.  Именно они и определяют теперь процесс обучения и духовно-нравственного воспитания, исключая из него те курсы, которые не вписываются в  навязываемую ими систему «мировоззренческого релятивизма».

И в первую очередь это коснулось курса «Основы православной культуры»,  история борьбы  за  которого  требует  специального  анализа.

Как писали наши аналитики, теперь  «у нас не остаётся никакой, хотя бы относительной   независимости отечественной школы от геополитических конкурентов и прямых ненавистников нашего Отечества. Федеральное министерство образования становится фактически проводником, механизмом уничтожения возрождающейся русской школы, российского просвещения.  Система складывается вполне очевидная. Концептуальные решения относительно российской школы, системы образования в целом принимаются за рубежом. В России их переводят на русский язык, облекают в околонаучную оболочку… Министерство образования и науки, другие государственные и муниципальные органы управления образованием используются просто как механизмы  для трансляции и внедрения всех этих решений. А российское общество, все мы, наши дети, должны будем только “компетентно”  под всё это подстраиваться, не имея никаких возможностей спорить или отказаться»[1].
Система параллельного внешнего управления российским образованием стала совершенно независимой не только от общества, но и от законодательной власти,  а также  от исполнительной власти и управления, которые используются просто как технические каналы реализации принятых извне решений.
Сразу после изменений в законе началось проталкивание новых стандартов общего образования  так называемого второго поколения, которые и были приняты в 2009-2012 гг. (в 2009 г. - для начального общего, в 2010 г. -  для основного общего  и в 2012 г. – для среднего (полного)  общего образования).  В 2009 г. начали принимать  и новые стандарты высшего профобразования третьего поколения, согласно которым ВУЗы должны вырабатывать  у студентов общекультурные и профессиональные компетенции.
Разработали  эти стандарты   Институт развития образования НИУ ВШЭ (во главе  с директором И.Абанкиной, «убийцей школ», автором  работ, в которых утверждается необходимость слияния «затратных» сельских школ, библиотек в «интегрированные социальные учреждения»  в  крупных населённых пунктах, и к тому времени научным руководителем    Исаком  Фруминым)[2],  Институт стратегических исследований в области образования[3] (ИСИО, директор – Пустыльник Михаил Лазаревич,  научный руководитель – известный нам А.Кондаков), ну и конечно «серый кардинал» А.Асмолов (который, кроме всего прочего возглавляет лабораторию Центра психологии и педагогики толерантности ИСИО) и «главный инноватор»  А.Адамский.
Новый ФГОС 2009 г.  полностью отражал   «системно-деятельный подход» инноваторов,   предполагающий «воспитание и развитие качеств личности, отвечающих требованиям информационного общества, инновационной экономики, задачам построения демократического гражданского общества на основе толерантности, диалога культур и уважения многонационального, поликультурного и поликонфессионального состава российского общества; переход к стратегии социального проектирования и конструирования в системе образования на основе разработки содержания и технологий образования, определяющих пути и способы достижения социально желаемого уровня (результата) личностного и познавательного развития обучающихся»[4].
Поскольку разрабатывали Стандарт профессиональные психологи, здесь был применён известный приём, при котором   понятия  формулируются так неопределённо и обтекаемо, что это даёт возможность  толковать их в нужном каждому смысле, что открывает двери для любого экспериментирования.  Профессор  Меньшиков В.И. сравнил такие тексты с методикой пятин Роршаха:  в пятнах этих нет содержания, поэтому каждый в них видит что-то своё [5].
Новый ФГОС  стал образцом для последующих документов, открыв возможность для «модернизационного прорыва», бесконечных инноваций, изменений и экспериментирования,  постоянных перестроек учебного процесса в соответствии с идеей  «управляемого хаоса».  Всё нацелено на то, чтобы перестроить сознание  в  таком духе, чтобы  оно постоянно приспосабливалось к  новым условиям, вырабатывая    главное качество, указанное Адамским – «привычку к переменам, способность ориентироваться в быстроменяющемся мире». Для обеспечения перехода к такому приспособительному, конъюнктурно ориентированному  мышлению  задействуется  мощная  армия  практических психологов, воспитанных на основе продвинутых западных методик, обучающих манипулированию сознанием и контролю за детской психикой.
Возрастание   их  роли подкрепляется  положениями  ФГОС,   предусматривающими «формирование и развитие психолого-педагогической компетентности педагогических и административных работников, родителей  (законных представителей) и обучающихся; вариативность направлений психолого-педагогического сопровождения участников образовательного процесса…;  диверсификацию  уровней психолого-педагогического сопровождения (индивидуальный, групповой, уровень класса, уровень учреждения);  вариативность форм психолого-педагогического сопровождения участников образовательного процесса (профилактика, диагностика, консультирование, коррекционная  работа, развивающая работа, просвещение, экспертиза)»[6].
Недаром работал  ФИРО, недаром работал А.Асмолов, которой в одной из своих передач, оценивая свою работу в качестве замминистра образования,  удовлетворённо заявил: «Во всей России появились практические психологи. И у меня было такое чувство гордости, что это удалось сделать… за 8 лет, это моё счастье, это моя гордость, и это дело, которое никому не отдам. И это меня греет»[7].
Ядовитые плоды «эпохи Фурсенко»
«Достижения»    Министерства образования и науки в период пребывания во главе его А.А.Фурсенко (2004-2012)  хорошо известны.  Это резкое сокращение обязательной программы (что позволял  ФГОС)  и перевод части предметов на платную основу,    что произошло в результате принятия  закона № 83-ФЗ 2010[8], согласно которому большая часть бюджетных учреждений была переведена на  систему гос.заказов и перестала получать обязательное государственное финансирование.     Госбюджетные и  муниципальные организации (медицина, образование, наука) превратились в некие коммерческие структуры, перейдя на самофинансирование.  Поощрение  при этом многообразия учебников и походов (в рамках обязательных предметов)  внесло полную путаницу в процесс обучения, дезориентировав учителей, учащихся и родителей.

Это внедрение  ЕГЭ, который  по мере того, как уходили прежние директора школ и ректоры ВУЗов, получил возможность быть утверждённым в качестве обязательного, что и произошло в 2009 г. Выхолостив смысловую часть  российского образования,  он превратил его в профанацию, натаскивание на  безграмотные тесты.
Это перестройка вузов в соответствии с требованиями коммерциализации и конкурентоспособности, обусловленная  присоединением  России к Болонской системе в 2003 г.  Показательно,  что  координировать  реализацию  основных задач   в  соответствии с Болонской декларацией было поручено  НФПК (который,  вспомним,  создавался  как «операционно-бухгалтерская дирекция»  по  управлению  средствами от МБРР)[9].  Именно  на основе базовых принципов Болонского  процесса и создавалось новое поколение образовательных стандартов  с  их ориентацией на компетенции и с обязательным подключением к их разработке  профессиональных объединений работодателей. В соответствии с этим началась трансформация вузовских структур, переделка образовательных программ, нормативной базы и самой практики преподавания с точки зрения их гибкости и совместимости с потребностями  европейского рынка труда[10]. Болонский процесс имеет свою разветвлённую систему управления. Высшим органом, принимающим решения,  выступает совещание министров образования стран-участниц,  которое собирается раз в два года, а между совещаниями руководящим органом   являетсяБолонская рабочая группа (Bologna Follow-Up Group), в которую входят по 2-3 представителя каждой страны. Председательствует в ней представитель той страны, которая в данный период председательствует и в ЕС.
В марте 2010 г. на конференции  Будапешт-Вена (10-летний юбилей Болонского процесса) было объявлено, что цель, поставленная Болонской декларацией, – создание Еевропейского пространства высшего образования (ЕПВО) -  выполнена, и теперь поставлена новая задача:  «продвижение ЕПВО в глобальном пространстве» (Global Promotion Project)[11].

Это значит, что инновационные методы, исследования, открытость, мобильность, финансирование  должны  определяться требованиями глобального рынка труда, то есть транснационального бизнеса.
На  транснационализацию   систем  образования  работают многие организации, среди которых Управленческий комитет СЕ по Высшему образованию и исследованиям, Интернационал Образования (который, в частности,  борется со всеми формами расизма и предубеждения в образовании и обществе, основанных на гендерной принадлежности,   сексуальной ориентации и т.д.)[12], а также  Европейский центр за высшее образование (ЮНЕСКО), болонские семинары и т.д.
Каковы же реальные результаты  перестройки образования в «эпоху Фурсенко»?
Она нанесла сильнейший удар по исторической и культурной преемственности русской школы, в результате которого произошла деформация или утрата исторической памяти и русской самобытности, смена русского менталитета и изменение общественного сознания.  Резкое падение уровня образования и его качества (под видом его повышения) привело к оглуплению и культурно-психологической примитивизации  молодёжи, формированию «осколочного», «фрагментарного» мышления, крайне узкого взгляда  на жизнь, ориентированного на приспособление и поиск успеха (в соответствии с известной установкой А.Фурсенко формировать «квалифицированных потребителей»).  В итоге катастрофически быстро сокращается число людей, умеющих аналитически и масштабно мыслить, а уж тем более способных подняться до уровня осмысления государственных интересов.
Особенно же сильно  на детях  и молодёжи сказалось применение «новейших» образовательных экспериментальных психопрактик с использованием НЛП и других изменяющих сознание методик  и концепций «инновационной»    педагогики,  направленных на    дерационализацию сознания и внедрение мировоззренческого и нравственного релятивизма.  Это соответствует установке  А.Адамского  творить  «собственный моральный кодекс», которая удивительно созвучна принципу «твори свою волю, таков да будет весь закон»  сатаниста  Аристеля Кроули.   Данные  инновации  способствуют массовому распространению оккультизма, поощряемого соответствующей  литературой, продукцией в основном американской голливудской киноиндустрии, компьютерными играми, музыкой,  и т.д., что делает молодёжь  легко манипулируемой и подверженной влиянию со стороны специалистов по «управляемому хаосу».
Коммерциализация образования привела к расширению неравенства возможностей  и к закрытию доступа к обучению для большой части молодёжи и её маргинализации. В итоге   внутри неё   складываются замкнутые сообщества и группы, не связанные между собой какими-либо общими интересами, в результате чего происходит фрагментация и расслоение самого общества. Отсутствие реального сектора экономики резко усугубляет проблему безработицы среди не учащейся молодёжи, которая, по данным Росстата,  в 2013 г. составила среди молодёжи 15-24 лет 14,8%,  а среди 15-19 лет  - 29,2%[13].





Особенно глубокая трансформация происходит в системе высшего образования в результате его переориентирования на  рынок научно-инновационных и образовательных услуг. Эта общая перестройка университетской системы в условиях утверждения информационного общества  хорошо описана  в   книге Билла Ридингса «Университет в руинах». Здесь показан процесс умирания классических университетов с их установкой на развитие горизонтальных связей «профессор-студент» и «научное исследование – преподавание» в целях получения нового знания  и утверждение  вместо этого  университетов  с установкой на  формальную технологизацию этого знания, где ректор-учёный сменяется ректором-администратором во главе «академического менеджмента». «Горизонталь классического университета превратилась в вертикаль, в которой студенты и профессора заняли подножие пирамиды, а «академический менеджмент» занят репродукцией … технологической эффективности, оцениваемой в пиар-индикаторах и маркетинговых рейтингах, позволяющих университету войти в глобальный рынок инновационно-обазовательных услуг и зарабатывать деньги. Университет превратился  в  транснациональную бизнес-корпорацию, которую больше не интересует национальная культура и национальное государство, а лишь некие абстрактные «ценности»,  производимые  фактически для собственного использования»[14].
Как пишет Ридингс,  «подобно бирже Университет является местом самопознания капитала, он позволяет капиталу не просто управлять рисками или разнообразием, но извлекать из этого управления добавочную стоимость. В случае Университета данное извлечение является результатом спекуляции на разнице в информации»[15].
Чтобы  получить определённый   статус на рынке научно-инновационных  и образовательных  услуг и произвести «капитализацию» интеллектуального и  «человеческого капитала», вузам нужны исключительно формальные показатели.     Следствием  такой  гипертрофированной установки на стандартизацию и регламентацию стало повышение роли всех видов отчётности, приобретающей самодовлеющий характер.

Это  привёло к  активной  бюрократизации  образовательной сферы,  представляющей собой общемировую тенденцию. Концентрация на формальной стороне образовательного процесса за счёт содержательной привела  к ухудшению качества образования и к такому усилению власти клерков и чиновников – «академического менеджмента», которое оборачивается её произволом.  Педагоги и преподаватели    оказываются всё более бесправными и подконтрольными, что особенно усилилось в связи с введением видеонаблюдения в учебных заведениях,  позволяющего организовать видеозапись в режиме реального времени через интернет. Всё это ведёт к существенному обесценению интеллектуального фактора и, самое главное, к значимости  личности в процессе образования, поскольку преподаватель или научный сотрудник всё больше воспринимается  в качестве абстрактной обезличенной фигуры.
К числу наиболее негативных проявлений бюрократизации относятся также имитации инновационной деятельности,  выражающихся в демонстрации якобы достигнутых высоких результатов и превратившихся уже в универсальные практики в российском обществе.  Как пишут наши исследователи, «имитационные практики изначально антиинеллектуальны, поскольку, во-первых, ориентированы  на упрощение реальных процессов, а потому изначально исключают интеллектуальный и человеческий фактор, как необходимое требование к их участникам. Право на интеллект сохраняется в данном случае лишь за сценаристами имитаций. Во-вторых, имитации манипулятивны по своей форме, поскольку предполагают скрытое управление сознанием объекта, дающее инициаторам односторонние преимущества. Мы полагаем, что проблема бюрократизации является универсальной не только для образования, но отражает общую линию социокультурного развития России и, в конечном итоге, всей современной цивилизации. Эта линия может быть определена как превращение бюрократической субкультуры из субкультуры одного, хотя и довольно влиятельного профессионального сообщества, в культурный мейнстрим постиндустриальной цивилизации»[16].
Трангсуманистические проекты  инноваторов-неотроцкистов
Апогеем инновационного экспериментирования   в области образования и воспитания стал  нашумевший общественно-политический форсайт-проект «Детство 2030 плюс»[17], официально заявленный на «ЭКСПО-2010» как программа вхождения России в ХХI век.  Это  была первая попытка  открытого выдвижения  трансгуманистической программы на таком уровне.  
Стартовал проект  в 2008 г. по инициативе Общественной палаты  РФ и   благотворительного фонда поддержки молодёжных инициатив «Моё поколение», который был создан в 2005 г. Администрацией Президента РФ по инициативе В.Суркова.  Исполнителем проекта стала созданная в 1989 г. Международная методологическая ассоциация (ММАСС), которую возглавил  профессор НИУ ВШЭ С.Попов (в  ВШЭ ещё в 2006 г. был создан Международный научно-образовательный Форсайт-центр, являющийся структурным подразделением Института статистических исследований  НИУ ВШЭ и обладающий статусом  Регионального центра ЮНИДО по технологическому Форсайту в России).
Руководство проектом осуществляла А.Ф.Радченко (Фуфлыгина), она же руководитель федерального государственного учреждения «Аппарат Общественной палаты РФ»,  она же президент попечительского совета упомянутого фонда, который, в свою очередь, возглавил её брат  С.Ф.Фуфлыгин, а вице-президентом стал С.Попов.
За время своего существования ММАСС  инициировала  3 форсайт-проекта,  проекты «НЕОбразование», разработала тренинги для  бизнес-компаний на  самореализацию, кадровые программы, направленные на повышение конкурентоспособности молодёжи («Школа молодого лидера», инициированная Администрацией Президента РФ, и программу «Корпоративный лидер ОАО РЖД», в которых участвовало 5,5 тыс. молодых людей), разработала концептуальные основы   деятельности   РОСНАНО  и прочие проекты,
Эксперты ММАСС, действительно, отличаются «инновационным» характером мышления, о чём, в частности, красноречиво свидетельствует          уже сама иллюстрация к принципам её деятельности (см. презентацию на сайте: http://www.slideshare.net/plaburkina/ss-38790079): именно так осуществляли ритуальное убийство вампира или «упыря»  - осиновым колом, всаженным в спину. Но особенно продвинутыми являются высказывания   президента Ассоциации С.Попова, автора «Декларации о праве детей на будущее», разработчика «школы будущего» и  «новых способов мышления». Выступая на «Эхо Москвы» [18], он заявил: «Мы сделали проект “Новая школа”, в которой де-факто школы не, а есть такие образовательные территории и среды… Например, в Соединённых Штатах более10 миллионов человек образовали ассоциацию, называется «Общество без школы», и дети у них ни разу не ходят в школу до университета...  Я не против классики, естественно, но возникает совершенно другая проблема: кто и как будет давать правила и умения ориентироваться в этом меняющемся мире и избавляться от знаний?».   «Родители, как мы знаем, это уже отстой. И вот здесь то же самое с учителями». Поэтому дети перестают вообще общаться с родителями по важным вопросам, они в сообществах, они в новых технологиях, они в будущем».
Соответственно с этим,   революционный трансгуманистический  и одновременно неотроцкистский проект «Детство 2030» предусматривал:   - разрушение традиционной семьи (семейное законодательство должно переориентироваться на регулирование всевозможных форм семейных отношений в обществе, введение «компетентного родительства», переход к многообразию форм  совместной жизни);  Основатель проекта – Попов С.В. – назвал традиционную семью «тюрьмой для всех» и очень ратует за «развитие многообразных форм совместной жизни (гостевые браки, множественные браки, разнообразные воспитательные сообщества и т.д.)», детей даже не надо учить писать.   -  обеспечение многообразия форм воспитания детей ( «дети растут в воспитательных сообществах» вместо «дети растут в семье», программы волонтёров   вместо социальных служб –);   -   формирование среды, благоприятной для ассимиляции и интеграции мигрантских сообществ в наше общество;    -  отказ от традиционной системы образования, поскольку современная школа устарела  (мешают школьное воспитание, одновозрастные классы, предметное образование, урочная система, принцип отлаженной жизни и сам педагог – «профессиональный учитель», классно-урочная система начального образования, организованного предметным и дисциплинарным  образом, как неконкурентоспособная относительно вызовов будущего);      - переход к различным воспитательным и образовательным проектам, позволяющим быстро ориентироваться в современном мире (по Адамскому, в этом и состоит суть «компетенции»!) и представляющим альтернативу современной школе;    реализуют их путём выстраивания поверх существующих институтов новых детских «территорий развития», так как дети развиваются  и обучаются уже не в школах, а в условиях информации, СМИ, рекламы ТВ и интернета, то ест в сетях, и все эти формы должны быть превращены в образовательные, для чего должны быть приставлены компетентные воспитатели.
Перспективы будущего в проекте расписаны по годам:
2018 – виртуальная имитация жизни, устройство для загрузки информации на кору головного мозга (это сделает возможным получение образования через интернет, и школы и вузы будут не нужны);2020 – возможность полной роботизации и автоматизации;2023 – робот-няня, робот-ребёнок;2030 – генная модификация человека; чипизация человека.

Российского трансгуманистического движения «Россия-2045», которое, в свою очередь, является частью  всемирного движения трансгуманизма, представленного ассоциацией «Человечество плюс», и  в проекты упоминавшегося нами  Университета сингулярности, который создали  NASA и Google. Эти проекты описаны в также упоминавшемся нами последнем докладе Национального совета по разведке США «Глобальные тенденции 2030: Альтернативные миры». Так что   «Детство 2030» – это не самостоятельный проект,  и А.Радченко (Фуфлыгиана) – фигура не случайная.
В своё время она была гендиретором группы «Северстальинвест» (Нижний Новгород), работала советником  заместителя председателя Правительства РФ, а впоследствии - советником Управления внутренней политики Президента РФ,  была одним и организаторов известного Всероссийского общественного движения «ОПОРа». Как она сама признавалась, «политика как инструмент получения власти стала моим сознательным выбором».  В 2009 г. она вошла в состав рабочей группы «Гражданское общество» российско-американской комиссии (куда входил и Астахов), созданной в том же году и возглавленной с российской стороны В.Сурковым, а с американской – М.Макфол  (тогдашний помощник президента Обамы по национальной безопасности).  А в январе 2010 г. состоялось первое заседание этой группы в Вашингтоне для обсуждения вопросов защиты прав детей и противодействия коррупции[19].

Выступая на этом заседании, Радченко заявила, что  детям России и Америки угрожают одни и те же опасности, поэтому общественность двух стран должна объединиться для борьбы с этими угрозами, тем более, что у США большой опыт анализа проблем насилия над детьми. Она также указала, что  им надо создавать постоянный рабочий орган, который вырабатывал бы  методические рекомендации по этим темам для общественных организаций, особенно в вопросах правоприменения и профилактики. Результатом такой работы мог бы стать план совместных действий, «дорожная карта», российскую часть которой уже готовит Общественная палата.  Чтобы удобнее было вести совместную работу, Радченко предложила организовать постоянный российско-американский семинар «Детство 2030. Развилка будущего», который собирался бы два раза в год в России и в США. Более того, предлагалось выбрать в каждой стране по одному городу, в котором будет реализована модель «Города 2030, дружелюбного к детям»[20].


Эпопея с американцами закончилась неожиданным выходом последних в одностороннем порядке в январе 2013 г. из рабочей группы «Гражданское общество». А судьба проекта «Детство 2030» такова, что о нем замолчали после того, как он вызвал резкую критику общественности, хотя он сохраняет собственный сайт, информации на котором публиковалась до сентября 2014 г. (именно тогда Радченко ушла из аппарата управления ОП, а на её место пришёл  первый замглавы Росмолодёжи С. Смирнов).
Но главное в другом – основные идеи этого проекта в той или иной форме  включены в последние официальные документы, посвящённые детству, и определяют сегодня генеральную линию образовательной и воспитательной политики.